In spring of youth it was my lot
 To haunt of the wide world a spot
 The which I could not love the less –
 So lovely was the loneliness
 Of a wild lake, with black rock bound,
 And the tall pines that towered around.

 Меня, на утре жизни, влек
 В просторном мире уголок,
 Что я любил, любил до дна!
 Была прекрасна тишина
 Угрюмых вод и черных скал,
 Что бор торжественный обстал.

 But when the Night had thrown her pall
 Upon that spot, as upon all,
 And the mystic wind went by
 Murmuring in melody –
 Then – ah then I would awake
 To the terror of the lone lake.

 Когда же Ночь, царица снов,
 На все бросала свой покров
 И ветр таинственный в тени
 Роптал мелодию: усни! – 
 Я пробуждался вдруг мечтой
 Для ужаса страны пустой.

 Yet that terror was not fright,
 But a tremulous delight –
 A feeling not the jewelled mine
 Could teach or bribe me to define –
 Nor Love – although the Love were thine.

 Но этот ужас не был страх,
 Был трепетный восторг в мечтах:
 Не выразить его полней
 За пышный блеск Голконды всей,
 За дар Любви – хотя б твоей!

 Death was in that poisonous wave,
 And in its gulf a fitting grave
 For him who thence could solace bring
 To his lone imagining –
 Whose solitary soul could make
 An Eden of that dim lake.

 Но Смерть скрывалась там, в волнах
 Тлетворных, был в них саркофаг – 
 Для всех, кто стал искать бы там
 Покоя одиноким снам,
 Кто скорбной грезой – мрачный край
 Преобразил бы в светлый рай.

Озеро — «Вечерняя Звезда» — «Сон». Эти три стихотворения впервые напечатаны в изд. 1827 г. и позднейшим переделкам не подвергались. (Прим. перев.)